Нашему журналисту удалось встретиться и поговорить с двумя украинскими семьями, которых родственники приютили в своем доме под Набережными Челнами — в селе Новотроицкое.

«Трехлетняя дочь, слыша гул самолета, плачет и прячется под стол»

Вырвавшиеся из плена войны молодые супруги Татьяна и Сергей Романенко, Ирина и Артур Колесник находятся в подавленном состоянии, замкнуты и насторожены. Лишь одно обстоятельство их пока радует: живы сами, живы их дети. Свое спасение они называют настоящим чудом.

Родные сестры Татьяна и

Ирина с мужьями и детьми прибыли в Челны 31 мая. Никогда здесь раньше не были и, скорее всего, стали одними из первых беженцев, приехавших в наш город. Все вещи, которые они успели собрать второпях, чтобы забрать с собой из дома, уместились в двух пакетах. Больше бы просто не влезло в старенькую машину — «пятерку», на которой они всемером выехали в дальнюю дорогу. Из документов только паспорта на четверых взрослых да свидетельства о рождении детей: 10-летней школьницы Светланы и младших – четырехлетнего Артема и трехлетней Валерии.

С утра до вечера в доме, где нашли приют две эти семьи, работает телевизор: они смотрят новости с родины. А там стрельба, слезы и страх…

– Мы видим, что российское телевидение очень щадит своих зрителей и не показывает полностью всей страшной правды, которая сегодня происходит на Украине, – считает живой свидетель драматических событий Татьяна Романенко. – Там никто не думает о простых людях, которые страдают и не знают, как им жить дальше, как растить детей, на что надеяться и кому верить. Там каждый день находишься между жизнью и смертью.

Тетя молодых женщин Ирина Владимировна пытается отвлечь их от тяжелых мыслей:

– Да переключите же этот канал! Жизнь продолжается, и надо уже, дорогие мои, успокаиваться, думать о будущем. И детям лучше смотреть мультики, добрые и веселые передачи, чтобы они быстрее забыли все страшное, что еще совсем недавно видели и слышали у себя на родине. Вот совсем недавно отошли синие круги под глазами Светланы, и она хоть начала улыбаться.

– Младшая дочь Валерия до сих пор не спит по ночам – плачет, кричит, – вздыхает Татьяна. – В первое время и здесь, в Новотроицком, когда слышала звук пролетавшего в небе самолета, она кричала от страха и бежала прятаться под стул или стол. Не знаю, сможем ли мы весь этот кошмар когда-нибудь забыть…

– А наш Артем вдруг попросил: «Дайте мне пистолет – пойду и расправлюсь с плохими солдатами», – добавляет Ирина, у которой в глазах стоят слезы.

«Выбирались через границу ночью, как партизаны…»

Татьяна с мужем Сергеем и двумя детьми жили на окраине города Славянска Донецкой области.

–– Мы там прожили с рождения, но в своем отдельном доме восемь лет, – рассказывает Татьяна. – Перед рождением малявочки Валерии сделали очень хороший ремонт, все благоустроили. И дом получился – загляденье, всем нравился. Жить бы только и радоваться… Но произошло непредвиденное. Спокойная жизнь рухнула перед референдумом в Крыму.

В разговор вступает муж Татьяны, 31-летний Сергей Романенко:

– Тетя с дядей из Челнов давно уговаривали приехать к ним, но мы надеялись, что все образуется. Должен же кто подумать о простых людях?! Когда началась заваруха, пытались самостоятельно пробиться в Крым, но тогда очень быстро перекрыли границу.

– С приходом новой власти сразу резко все подорожало: зарплата – 1200 гривен, а коммунальные платежи – 1400 гривен, – продолжает свой печальный рассказ Татьяна. – Умножайте на три и сразу поймете, в какой плен мы попали. Куда такое годится? Не на что стало покупать лекарства, продукты, и мы ели домашние заготовки. Когда в конце мая, числа 25-го, начался артобстрел, послышались страшные залпы и взрывы, мы находились дома. Спасаясь, сразу легли на пол. В следующий раз спрятались в подвале. Буквально на расстоянии 300 метров от нас стоял пост национальной гвардии. Снаряд из миномета разнес полдома соседей, и мы поняли: испытывать судьбу не стоит: следующий может попасть в нас. Наша улица сейчас совсем пустая — все уехали. Медленно умирает весь город. Временное жилище мы нашли в поселке Карповка, что в километре от Славянска, где жила сестренка Ирина с семьей. Думали, хоть здесь побудем в тишине, да не тут-то было: опять всю ночь была перестрелка. Спустя неделю узнали, что с 1 июня закрывается граница. Подумали: если останемся, то нас просто сотрут в порошок. К тому же стало известно, что ввели новый закон: с 29 мая мужчин за кордон не выпускать и принудительно комиссовать в армию.

29 мая вечером украинские семьи завели старенькую машину, 1971 года выпуска, и ночью по селам и лесным дорогам начали пробираться к границе.

– Как партизаны выбирались, – вспоминает Сергей Романенко. – Усталости, волнений, тревог нам хватило сполна. Удивило, что и дети стойко перенесли все трудности: не хныкали, не плакали.

Навстречу беженцам из села Новотроицкое, по договоренности, уже двигались на одной машине дядя Сергей Владимирович с другом дочери – Антоном Павловым. Ехали они по навигатору, долго и настойчиво искали родных. Позади уже было более 1500 километров пройденного пути, когда наконец-то произошла долгожданная встреча – в 23 часа на границе между Тамбовом и Воронежем, возле глухой деревни Валуйки. Обнялись, чуток передохнули и снова – в путь. Теперь назад, в Челны – 1500 километров.

– Как назло, на дороге неожиданно сломалась моя машина – расстроился, ну, думаю, все, придется ее бросить, – рассказывает Сергей. – На помощь пришел Антон: почистил свечи, что-то подремонтировал, и она вновь завелась. Не поверите, до самых Челнов ни разу даже «не чихнула»!

Вспоминая об этом, Сергей впервые за все время нашего разговора улыбнулся.

«Власти нужен сланцевый природный газ, а судьба народа его не волнует! »

Родственники беженцев – супруги Сергей Владимирович и Ирина Владимировна — в селе Новотроицкое поселились восемь лет назад. Раньше тоже жили в Славянске, где родился Сергей Владимирович. Там живет его мать, и он с женой два раза в год ездил ее навещать.

– Это самый красивый грязелечебный курортный город во всей Украине, – говорит он. – Там есть Святогорье – старинный монастырь, мастера изготавливали эксклюзивную посуду, а сейчас это остановлено. Природа замечательная – все растет: виноград, абрикосы, персики, арбузы. Но власти нужна только территория – там ведь залежи сланцевого природного газа. А вот судьба простого народа его абсолютно не волнует. И никто, я убежден в этом, не будет восстанавливать то, что уже вконец разрушено. Сейчас для меня главное, чтобы мои родные стали полноправными гражданами России, жили и работали спокойно.

Сергей Владимирович немногословен, чувствуется – очень переживает за своих любимых племянниц, их семьи.

Что дальше?

В ближайших планах украинских семей – оформить необходимые документы, найти работу, определить детей. Затем потихоньку решить вопрос с жильем и забыть все, что пережили на родине. Татьяна работала на Украине заведующей библиотекой, Ирина – парикмахером, администратором. Их мужья – строители. Запасов денег у них нет, и вся надежда теперь – на дядю с тетей. А затраты предстоят немаленькие. Скоро осень и зима, но ни у кого из беженцев нет теплой одежды, обуви.

6 августа им предстоит ехать в Казань – в миграционную службу, где предстоит получить документы о вынужденном переселении в связи с военными действиями. Ведь пока не будет статуса, невозможно устроиться на работу официально, решить с устройством Светланы в школу – она должна пойти в пятый класс. Есть и другая головная боль: на нее, а также на Артема и Валерию (для оформления их в детский сад) нет медицинских карточек – сгорели в школе и поликлинике, куда снаряды попали во время артобстрела.

Ирина Владимировна уже прикинула, что на дорогу потребуется около пяти – шести тысяч рублей да еще в обязательном порядке три детских кресла. Покупать их накладно, поэтому думают взять напрокат у знакомых. Кроме того, украинские паспорта требуется перевести на русский язык — это за каждый 500 рублей, да еще госпошлина по тысяче рублей с человека.

– Считается, что семьи племянниц находятся у нас в гостях, – поясняет Ирина Владимировна.– И по закону 2014 года они имеют право пробыть у нас 90 суток. После этого выехать и провести 90 дней на Украине и только потом опять приехать обратно. То есть жить здесь не более 180 дней в году. Иначе они будут вне закона. Правила эти приняли еще в начале года, когда не было войны. Ситуация-то изменилась. И как теперь быть, никто не знает…