Беседовала Дария Ярхамова Книги и сайты, посвящённые национальным музыкальным инструментам, относят курай к татарской культуре. С этим сегодня никто не спорит. Например, мы знаем о башкирском курае, но у татарского — непростая судьба. По словам 67-летнего мастера и учителя игры на нем Рафаэля Гайзетдинова, татарский народ в этой части лишён исторической справедливости. Когда в 60-х годах в Советском Союзе создавался реестр национальных музыкальных инструментов, татарам директивно записали гармошку-тальянку, башкирам — курай, тувинцам — кубыз и так далее. Однако тальянка — это привнесённый инструмент, родина которого в Европе, среди итальянцев и немцев. Татарского же курая до сих пор нет в реестре… — Почему вы начали заниматься таким музыкальным инструментом? — Я по образованию «народник»— заканчивал музыкальное училищеимени Салиха Сайдашева в Нижнекамске по специальности народные музыкальные инструменты. Всю жизнь учил детей играть на баяне. Когда переехал в Казань, то на баян начали меньше обращать внимания. Интересы к музыкальным инструментам начали меняться. Честно говоря, сначала на курай не обращал внимания. Но с переездом у меня уменьшилось число учеников: двое-трое, не больше. А жить на что-то надо. Тогда оплата занятий зависела от количества учащихся. Директор школы мне предложил — может стоит начать набирать учеников, желающих играть на курае. Получая музыкальное образование как народники, мы умели играть на всех музыкальных народных инструментах. Так что на курае я так-то уже умел играть. В 55 лет я начал активно играть и изготавливать его. Я тогда был ещё в школе № 20. У этой школы был своеобразный филиал в посёлке Мирный. — Что для вас сейчас значит курай? — До меня изготовлением курая в городе занимался Ихрат Хисамов — известный композитор, он умер в 2000 году. К сожалению, я с ним не пересекался ни разу. До 55 лет курай для меня ничего не значил. Я знаю, что в него до меня не играли ни в Камских Полянах, ни в Кукморе, ни в Актаныше. Но, переехав в Казань, я увидел, что здесь есть кураи. Я набрал детей, инструменты купили и начали работать. Но через два года инструменты в магазинах перестали продаваться, они просто кончились. Их никто не изготавливал. Нигде их не было. Я дома изготовил курай партией в 10–12 штук. Качество было не хуже того, что продавалось в магазинах Казани. — Сегодня для татар курай что-то значит? — Меня немного смущает тот факт, что он до сих пор не включен в реестр национальных татарских музыкальных инструментов. У него просто нет официального признания. Я задался целью, добиться включения в реестр. Поднимал эту проблему в издании «Сиразиcүз», на передаче «Манзара» телеканала «ТНВ». Любопытно, но башкирский курай признали национальным достоянием башкир. У меня к башкирам нет претензии. У них очень хороший инструмент, и звучание у него превосходное. Но и наш, татарский курай, тоже неплох. Я в своё время вопрос отсутствия татарского кураямв реестре ставил перед Казанским институтом культуры и этнографии. Специалисты мне говорили, что невозможно определить происхождение татарского курая, из какого района он вышел. Они утверждают, что, мол, есть арские ичиги, арские тюбетейки. Но с кураями якобы не так. В 60-е годы Минкульт СССР всем национальным республикам в РСФСР распределил музыкальные инструменты, определив их как национальные. Нам, татарам, тогда досталась тальянка. Ее привычный на сегодня вид сделал мастер Вараксин. Хотя, на самом деле, это та же сама гармонь. Я не нашёл свидетельств или информацию, что татары играли в тальянку или делали ее во времена Казанского ханства или Волжской Булгарии. Гармонь на самом деле итальянская, есть и немецкий инструмент. Вараксин приделал гармони татарские элементы, и она стала нашей. Хотя сам мастер — русский. Башкирам по распределению достался курай, тувинцам — кубыз, марийцам — гусли и так далее. Я не знаю точно, кто сегодня может включать музыкальные инструменты в этот реестр. Вот хожу, расспрашиваю специалистов, чиновников. В минкультеТатарстана мне сказали, что не имеют полномочий включить курай в реестр татарских национальных инструментов. Может, это тогда сделает Кабинет министров? Но исторической справедливости хочется добиться. Ведь в курай играли и во времена ВолжскойБулгарии, и Казанского ханства. — А есть разница между башкирским и татарским кураем? — Вы знаете, инструменты, очень похожие на наш курай, признают своими ещё 120 народностей. У кого-то вторая ступень тональности повышенная, у кого-то седьмая ступень пониженная. Вообще, так как курай очень прост в изготовлении, он один из древнейших инструментов. Первым был барабан, а вторым — курай. В башкирском курае пять отверстий. А у татар, если они западнее проживают, — всего два отверстия. Это чистая пентатоника. Все национальные татарские песни таким кураем можно сыграть. А если добавить третье отверстие, то появится полный звукоряд. Тогда можно играть не только татарские мелодии, но и русские, и других народов. — Дайте определение слову курай — Если кратко, то это душа татарского народа. Он очень прост в обучении, в изготовлении. Хотя, так наверно только мастеру кажется. Но на самом деле, начинать изготавливать инструмент непросто. Мне никто не показывал, как это делать, хотя была литература по изготовлению. Я же отталкивался от инструкций Хисамова. Курая может хватить на две-три песни. Потом он начинает копить в себе влагу, искажать ноты. Невозможно делать одинаковые тональности по одной и той же длине курая. Внутренний диаметр у тростников различается всё же. — А можно сделать более долгосрочныйкурай? — Я могу сделать деревянный курай. Его делают из шпона. То есть, берём кору дерева, сворачиваем в трубочку, внутрь вставляется специальный стержень, чтобы он держал форму. Стержень держится в деревянном курае немного, пока высыхает клей. Затем он вынимается, само дерево обрабатывают специальным веществом, чтобы инструмент не прогнил, увлажнился или ещё как-то испортился. Сегодня «долгосрочный» курай я изготавливаю из сплава пищевого алюминия, что позволяет избежать вышеназванных недостатков. — А можно сегодня делать курай на продажу? —Инструмент в основном покупают музыкальные школы для обучения детей. В Казани сегодня курай преподают в семи школах. Так что спрос есть. Самое главное, чтобы был очень хороший и чистый звук, тембр. Раньше вообще играли на деревянных кураях. Более распространённое обучение кураю в Нижнекамске. Там в 2010 году организовали ансамбль из 750 кураистов-детей. Все инструменты для них сделал я. У нас самые популярные кураи — ре-мажор и до-мажор. Все дети Татарстана играют на ре-мажоре с семью отверстиями. А двухотверстный — это нугай-курай. Он очень древний. Его ещё называли «тел курае», с татарского переводится как «язык курая». Вообще культура игры в Татарстане очень молода, наверно последние 20 лет, но не более. — Современные татарские музыканты играют на курае? — Да, есть такие. В нашей школе, например, профессиональный духовик Ахмат Хисамов. Он как специалист играет на кларнете и на саксофоне, но детей обучает играть на курае. У нас ещё есть Фарида Калимуллина, профессиональная флейтистка. Баянист Ринат Валеев также хорошо играет. — По сколько времени надо играть на курае, чтобы научиться и не забывать навыки? — Я призываю детей играть ежедневно хотя бы по 20–25 минут. Если один день пропускаешь, то отбрасываешься на неделю назад. Курай очень хорош как дыхательно-оздоровительный инструмент, полезен для лёгких. У меня в классе учатся 26 детей, среди них есть и 1, 2, 3 и 4-ые классы. Источник: https://kazanfirst.ru/article/370157
Поделиться ссылкой:
Комментарии от незарегистрированных читателей закрыты. Хотите оставить сообщение — регистрируйтесь.