Потом так стремительно побежал по лестнице (лифт в доме не работал), что я еле за ним угналась. А еще  он умудрялся принимать на бегу бесконечные телефонные звонки с работы.  

 

Когда мы наконец поднялись на нужный этаж и оказались перед распахнутой дверью, спортсмен представил:  «Вот мои красавицы». Две блондинки — жена Резеда и дочь Альбина, встречали у порога во всеоружии: на часах было девять утра, а стол празднично накрыт — несколько видов домашней выпечки, варенья, фрукты. «Это завтрак чемпиона?» — удивилась я. «Просто моя жена очень вкусно печет»,— рассмеялся Хаматов. А Резеда засмущалась: «Ну, я замуж выходила — ничего не умела, потом научилась».  

 

Супруга чемпиона — домохозяйка, дочь — экономист, помогает отцу в делах федерации, сын — психолог.

   

- Когда Альбина училась в девятом классе, а сын — в университете на психолога,— начала Резеда, разливая чай,— Айрат сказал в одном интервью, что его дочь — ученица шестого или седьмого класса, а сын получает профессию журналиста. 

 

- Немного ошибся,— пояснил Хаматов.— В воспитании детей принимал очень маленькое участие. Всем занималась жена. Просто времени не хватало. Все время был в разъездах. 

 

И словно в подтверждение своих слов чемпион посидел за столом ровно столько, сколько ему понадобилось, чтобы съесть кусочек любимого пирога — губадии. А потом, виновато пожимая плечами, произнес: «Извините, я пойду, а? У нас соревнования…». 

 

Резеда и Альбина кинулись за ним в прихожую. И на ходу, в четыре руки, застегнули на нем куртку, поцеловали: «Ты допоздна?» — «Как обычно». 

 

- Бывает, что мы на ходу и кормим его,— сказала Резеда, когда дверь за мужем закрылась.— Все ему некогда, все время дела! 

 

И она показала на фотографию, которая висела на стене: «Тренер — Виктор Краснов. Когда мы с Айратом женились, он нагнулся ко мне и говорит: «Через четыре дня мы улетаем на Филиппины». Я в свадебном платье всполошилась: «Как?» — «А ты знала, за кого замуж идешь. Все. Рот закрой». Вот так Виктор Васильевич мне и сказал». 

 

Я заметила, что у Хаматовых нет никаких «трофеев» — стеллажей с наградами чемпиона. «А мы отдали их в музей,— пояснила Резеда. И показала сувениры: — Вот слоники из Таиланда. Хаматов боксировал там с тайцем на кубок их короля. Так таец на коленях по бетонным ступеням дошел до короля, сидевшего где-то в десятом ряду. А потом на коленях же и спустился обратно. Айрат его победил». 

 

- А в день вашего знакомства сразу разглядели в нем чемпиона? 

 

- В день нашего знакомства лицо Айрата было все в синяках. Мне сказали: «Ты не беспокойся, просто он боксер». А я удивилась: «Такой маленький?». Мы стали общаться… Он всегда жалел и меня, и детей. А как он людей жалеет! От боли не плачет, а если кого-то жалко… Когда у него случился инфаркт, он стал для меня почти как ребенок. На операцию мы ездили в другой город. Когда надо было снимать швы, казанские врачи сказали: где вам операцию делали, там пусть и швы снимают. Мне пришлось самой… Я и раны ему промывала, и нити вытаскивала… Айрат видел много горя в жизни: очень рано остался без родителей, почти ребенком. Его тогда взял к себе жить старший друг — уже ветеран бокса Павел Царев. Спасибо ему! 

 

За разговорами мы подошли к подоконнику, где стояли кубки спортсмена, а в них — горшки с традесканциями!  «Я попросила на это разрешение у Айрата,— рассмеялась Резеда, увидев мое изумление.— Он сказал: «Можно, но это временно». А мне как раз нужно было, чтобы традесканция  разрослась. Смотрю: батюшки, у нас же кубки есть! Кубков много!»

 

Наград у спортсмена действительно много, но среди них нет главной — медали олимпийского чемпиона. В 1991 году, когда Алла Пугачева стала последней народной артисткой СССР, а Айрат Хаматов — последним чемпионом СССР по боксу, он готовился через год представлять страну на Олимпиаде в Барселоне. Но чиновники нового государства СНГ решили, что за границу надо брать не чемпиона мира Хаматова, а представителей разных СНГ-уголков — «по  разнарядке». Олимпиаду эти боксеры провалили, но сделанного было не исправить.   

 

 — А что Айрат Касимович делает, когда возвращается с работы? — спросила я жену боксера.

 

- Ложится на свой диван. Мы его сначала не трогаем. Потом подходим, спрашиваем: «Кушать будешь? Что будешь?». Обычно у нас бывает первое, два вида вторых, салат. А еще он любит беляши, треугольники, поэтому я всегда держу в холодильнике запас баранины, гуся, утку. А еще корт — для губадии, потому что Айрат часто звонит и говорит: «Ты знаешь, надо туда-то поехать, понадобятся твои пироги». Сейчас еще часто ездим на стройку: мы наконец-то строим свой дом. Правда, Айрат там ни одного гвоздя не забил — он это не умеет. Но зато я посадила там целый сад из роз. И Айрат очень любит его. Вообще он любит возвращаться домой. Приходит и говорит: «Как хорошо, что я дома».